Чтобы изготовить настоящий парашют, требовались большие деньги. Глеб Евгеньевич жил с семьёй на скромное актёрское жалованье. Что предпринять,он не знал. И вдруг выход нашёлся сам собою.
В декабре 1911 г. изобретатель получил письмо на фирменном бланке. В нём было сказано, что «Товарищество В.А.Ломач и К°», торгующее различным авиационным оборудованием, авиамоторами и аэропланами, приглашает Котельникова в свою контору на Миллионной улице (в центре Петербурга) для переговоров.
Рис.6 Рекламное объявление фирмы «В.А.Ломач и Ко»
Главой фирмы был Вильгельм Августович Ломач, купец первой гильдии. В серьёзности намерений такой солидной фирмы Котельников не сомневался. В самом деле, Ломач без лишних разговоров согласился изготовить опытный экземпляр ранцевого парашюта и провести его испытания. Уже на следующий день были закуплены все необходимые материалы, и работа началась.
Тем временем коммерсант вёл переговоры в Главном инженерном управлении, добиваясь разрешения на официальные испытания. Только к концу лета 1912 г. разрешение было получено, но с одним условием: сначала сбросить манекен с привязного аэростата и лишь потом — с самолёта.
Вечером 6 июня 1912 г. из лагеря Офицерской воздухоплавательной школы близ деревни Салюзи под Гатчиной поднялся змейковый аэростат.
К борту его корзины был прикреплён четырёхпудовый манекен, за плечами которого виднелся алюминиевый ранец. Это был парашют, который позже его создатель назовёт РК-1, то есть, «Русский, Котельникова, модель первая».
«Аэростат уходил всё выше и выше в голубую высь... Моё сердце чётко отбивало удары», — вспоминал Котельников. На высоте 250 м манекен был сброшен. Через три, четыре секунды над ним раскрылся белый купол, и, минуту спустя, манекен спокойно опустился на траву.
Петербургские газеты и журналы единодушно отмечали успех испытаний, писали, что в скором времени опыты будут произведены с аэроплана и не только с манекеном, но и «посредством выпадения человека». До прыжка человека дело не дошло, но манекен (под Севастополем) и груз (над Гатчинским аэродромом) вскоре, действительно, сбросили.
Парашют не подвёл и в этих испытаниях.
Но военное ведомство всё так же не спешило снабжать авиаторов парашютами. Лётчики по-прежнему гибли и получали увечья. Котельников делает ещё одну попытку добиться признания своего парашюта, снова обращается к военному министру.
Он пишет, что теперь уже не модель, а настоящий парашют испытан, результаты — прекрасные, а воз и ныне там. «Считаю долгом доложить Вашему Высокопревосходительству, что такое странное отношение к столь важному делу, как спасение нужных людей, для меня, русского офицера, и непонятно и обидно». Увы, и это обращение ничего не изменило.
Рис.7 Г.Е. Котельников перед испытаниями в Салюзи. Справа - манекен с парашютом
За 1912 г. в авиации всех стран разбилось 128 авиаторов. Конечно, и за границей искали пути обезопасить полёты. Ещё в начале 1910 г. полковник А.Лаланс предоставил Французскому национальному аэроклубу 5 тысяч франков на учреждение международного приза за создание наилучшего парашюта для авиаторов. Через год он увеличил сумму премии до 10 тысяч франков.
Рис.8 Подготовка к испытаниям парашюта. Справа (с фотоаппаратом) стоит В.А. Ломач
Парашют РК-1 по всем данным удовлетворял условиям конкурса Лаланса. Ломач предложил Котельннкову поехать во Францию и принять участие в конкурсе. Но оставить работу в театре Глеб Евгеньевич не мог.
Он выдал Ломачу «доверенность», предоставлявшую коммерсанту широкие полномочия, разрешавшую ему не только демонстрировать парашют, но и вступать во всякие соглашения и договоры.
И Ломач отправился в Париж, взяв С собой два парашюта, специально изготовленных для показа за границей. Вместе с ним ехал некто В.Оссовский, молодой человек, спортсмен, согласившийся нa вознаграждение совершить прыжок.
1912 г. подходил к концу. До завершения конкурса оставалось совсем немного времени. Демонстрация русского парашюта состоялась в последний день декабря в окрестности Парижа.
С воздушного шара был сброшен фюзеляж самолёта с сидящем в нём манекеном. Парашют автоматически раскрылся, сорвал «нилота» с сиденья и плавно опустил на землю.
Через пять дней (уже в новом году) груз с парашютом сбросили в Руанс с высокого моста через Сену. И снова спасительный ранец сработал безупречно. Оссовский же почему-то так и не прыгнул. Говорили, что помешала полиция.
То ли уже было поздно, то ли сыграли национальные чувства, но приз Лаланса получил француз Фредерик Бонне за менее совершенный парашют (он укладывался на фюзеляже самолёта позади пилотской кабины). С этим парашютом в дальнейшем выполнялись прыжки, но применения в авиации он так и не получил.
Ломач возвратился в Россию без парашютов, оставив их, по его словам, у «своего доверенного лица». Судьба их неизвестна. Состоялся неприятный разговор Котельникова с коммерсантом, и связи между ними оборвались навсегда.
Так пропала надежда на заграницу. Началась Первая мировая война, и тогда об изобретении Котельникова, наконец, вспомнили на родине.
Было решено снабдить ранцевыми парашютами экипажи гигантских самолётов «Илья Муромец». Парашюты изготовить-то изготовили, но они так и остались лежать на складе. Позже их передали в воздухоплавательные части, где они, действительно, применялись в боевой обстановке.
Глеб Евгеньевич тоже был мобилизован на фронт. Потом — революция. Гражданская война. Вести из-за границы доходили с трудом, и Котельников лишь в 20-е гг. узнал, что в США в 1918 г. был создан авиационный парашют — тоже ранцевый.
Правда, ранец у него был не металлический, а мягкий, матерчатый. Деловитые американцы сумели тщательно отработать конструкцию своего парашюта и наладить его массовое производство. Это был ставший знаменитым парашют Ирвина.
С 1924 г. все американские военные лётчики начали в обязательном порядке летать с парашютами. Были хорошо организованы и тренировочные прыжки. Мы же по-прежнему отставали.
Чтобы снабдить парашютами хотя бы лётчиков-истребителей, больше других рисковавших, нашей стране пришлось за золото купить около двух тысяч парашютов Ирвина, а потом приобрести право на их производство.
Котельников стал свидетелем расцвета парашютизма в двадцатых и тридцатых годах и почти до конца дней своих продолжал изобретать.
Он скончался 22 ноября 1944 г. в Москве, на 73-м году жизни и был похоронен на Новодевичьем кладбище. Там же можно увидеть и замечательный памятник изобретателю ранцевого парашюта, созданный скульптором Г.Н.Постниковым.
Рис.9 Памятник Г.Е. Котельникову на Новодевичьем кладбище
Источник: Журнал "Техника молодёжи" №926
2010 Ноябрь, стр.
45-48
Автор статьи: Геннадий Черненко
